|
О любви в семье, Глава 153-157 |
|
Насилие, угнетение и отсутствие свободы в браке
153. В русле положительного видения сексуальности целесообразно затронуть тему во всей ее полноте, со здравым реализмом. Нельзя игнорировать того, что часто сексуальность деперсонализируется и наполняется патологиями, из-за чего «все больше и больше превращается в поле и орудие самоутверждения и себялюбивого удовлетворения желаний и влечений»[155]. В нашу эпоху существует большая опасность того, что и над сексуальностью будет доминировать ядовитый дух «используй и выбрось». Телом другого часто манипулируют как чем-то, что можно хранить, пока оно доставляет удовлетворение, и что следует ни во что не ставить, когда оно утратит свою привлекательность. Разве можно игнорировать или замаскировать постоянные формы доминирования, давления, злоупотребления, извращения и сексуального насилия – плоды деформации смысла сексуальности, погребающие достоинство других людей и призыв к любви под непонятным поиском самих себя? 154. Нелишне вспомнить, что даже в браке сексуальность может стать источником страдания и манипулирования. Поэтому мы должны ясно подчеркнуть, что «супружеский акт, навязанный супругу без какого-либо внимания к его условиям и оправданным желаниям, не есть подлинный акт любви и, следовательно, противоречит тому, чего справедливо требует нравственный порядок в отношениях между супругами»[156]. Акты, присущие сексуальному союзу супругов, отвечают природе сексуальности, угодной Богу, если «cовершаются воистину по-человечески»[157]. Поэтому святой Павел наставлял: «Никто из вас в сем пусть не обижает и не обманывает своего брата» (Vlg.: 1 Фес 4, 6). И хотя он писал в эпоху доминирования патриархальной культуры, где женщину считали существом, совершенно подчиненным мужчине, он все же учил, что сексуальность – проблема, требующая обсуждения между супругами: он предусматривал возможность временного воздержания от сексуальных отношений, но только «по согласию» (1 Кор 7, 5). 155. Святой Иоанн Павел II сделал очень тонкий намек, сказав, что мужчине и женщине «угрожает ненасытность»[158]. Это значит, что они призваны ко все более тесному союзу, однако есть опасность пытаться стереть различия и неизбежную дистанцию между ними двумя, потому что каждый обладает собственным, неповторимым достоинством. Когда драгоценная взаимная принадлежность трансформируется в господство, «по сути [...] меняется структура общения в межличностных отношениях»[159]. По логике господства господин начинает отрицать и собственное достоинство[160] и, в конечном счете, позволяет себе «субъективно отождествляться со своим телом»[161], так как лишает тело какой бы то ни было значимости. Он воспринимает секс как бегство от себя и как отказ от красоты союза. 156. Важно ясно отрицать любую форму сексуального подчинения. Поэтому целесообразно избегать неверного толкования отрывка из Послания к Эфесянам, требующего: «Жены, повинуйтесь своим мужьям» (Еф 5, 22). Святой Павел здесь выражает свою мысль в культурных категориях, присущих той эпохе, но мы должны усвоить не эту культурную оболочку, а заключенное в тексте послание, проистекающее из всей перикопы. Вспомним мудрое объяснение святого Иоанна Павла II: «Любовь исключает любого рода подчинение, ввиду которого жене надлежало бы стать служанкой или рабыней мужа [...]. Общность или союз, который они должны построить в силу брака, реализуется через взаимное дарование, представляющее собой взаимное подчинение»[162]. Поэтому также сказано: «Должны мужья любить своих жен, как свои тела» (Еф 5, 28). На самом деле, библейский текст призывает преодолеть удобный индивидуализм, чтобы жить, обратившись к другим: «Повинуясь друг другу» (Еф 5, 21). Между супругами это взаимное «подчинение» приобретает особый смысл и понимается как добровольно избранная взаимная принадлежность, с совокупностью всех качеств верности, уважения и заботы. Сексуальность неотделима от служения такой супружеской дружбы, поскольку стремится делать так, чтобы другой жил в полноте совершенства. 157. Тем не менее отказ от искажения сексуальности и эротизма ни в коем случае не должен заставлять нас пренебрегать ими или не обращать на них внимание. Идеал брака нельзя обрисовать лишь как щедрую и жертвенную самоотдачу, при которой каждый отказывается от всех личных потребностей и заботится лишь о том, как сделать благое для другого, не получая никакого удовлетворения. Вспомним, что истинная любовь умеет брать от другого, способна принять себя как ранимую и нуждающуюся личность, с искренней и счастливой благодарностью не отказывается от телесных знаков любви: ласки, объятия, поцелуя и сексуального соития. Бенедикт XVI ясно высказался на сей счет: «Если человек стремится быть лишь духом и желает отвергнуть плоть как некое исключительно животное наследие, тогда дух и тело утрачивают свое достоинство»[163]. По этой причине «человек не может также жить исключительно в самоотверженной, нисходящей любви. Он не может всегда только отдавать, он должен также и получать. Желающий дарить любовь должен и сам получать ее в дар»[164]. В любом случае, стоит помнить, что человеческое равновесие шатко, что в человеке всегда что-то сопротивляется очеловечиванию и в любой момент может вновь вырваться из-под контроля, вернув себе самые примитивные и эгоистичные склонности.
|
|
Из Послесинодальное Апостольское обращение Amoris Laetitia О любви в семье Святейшего
Отца (2016) |
|
>>> HOME |